пятница, 31 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Я вообще довольно доброе существо по отношению почти ко всему и всем (за исключением тех, с кем я спорю о политике). Но вот со временем - просто беда. Я становлюсь с ним садисткой, извращенкой и палачом Инквизиции. К примеру, что мы имеем сегодня? На работу мне ходить не надо, так я сама себя прекрасно довела до того, что к вечеру болит голова и спина и глаза вываливаются из глазниц. Просидела практически весь день за компьютером, пока за окном бушевало английское лето. Бельё, кстати, так до конца и не высохло, но я его сняла и развесила в ванной - этим моя полезность на сегодняшний день исчерпана. Ну, конечно, я ещё приготовила ужин, довольно неплохой, кстати: обжаренная луковица фенхеля с чесноком, потом шампиньоны, а потом немного сыра рикотта, лимонного тимьяна, тимонной цедры и свежий горошек с грядки. Завтра поеду в Лондон и к компьютеру даже не подойду.
четверг, 30 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Вы не представляете, чем я сейчас занимаюсь. Проставляю тэги с самого начала дневника. Кто там однажды меня просил сделать тэг для рецептов? Иногда я даже делаю то, что обещаю.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Моё бельё будет висеть на верёвке, пока не высохнет. Хоть до завтра. Под переменными полосами жаркого солнца, ливня и града. Хоть вечно. А мой муж будет вечно ходить по дому в переменных поисках очков и тапок.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Везёт мне последнее время на волшебные существа в моей жизни. Сначала приезжала дочка Джона, которая всю жизнь напоминает мне принцессу, превращённую в белый вереск в какой-то литературной сказке. Позавчера приходила подруга со своей девочкой, которой не хватает только остреньких ушек, чтобы быть хитрым эльфом в джинсах и кедах. А вчера в супермаркете нас обслужила миниатюрная брюнеточка с очень блестящими глазами, острым подбородком и именем Willow на оранжевом бэджике, а на рынке под дождём мне продал лук мальчик-Леголас, которому тоже очень хотелось подрисовать ушки. Лук, к сожалению, репчатый, а не со стрелами, что подошло бы ему больше.
Мой цветущий куст лаванды собирает всех пчёл, шмелей, бабочек и журчалок в округе (журчалки - это такие мухи, похожие на ос, которые летают на этаком бреющем полёте и не кусаются, а кушают нектар). Днём от него идёт сплошное жужжание, и картинка меняется ежесекундно, как в калейдоскопе. А вечером, в сумеречной тишине, появляются таинственные серые мотыльки и тоже туда же. Ну а следом появляются совсем не таинственные паскудные кошки, прыгают в куст, одновременно схлопывая передними лапами, и потом довольно чавкают, разрушив нафиг моё блаженное созерцание сумерек.
Всё та же соседская кошка вчера решила, наконец, отблагодарить нас за всю нашу доброту и ласку, и ночи в нашей постели. Принесла нам с громким радостным мявом прямо в гостиную крохотного голенького птенчика, наверное, чёрного дрозда, и положила у подножия дивана, и умилительно посмотрела вверх, ожидая похвалы. Я заорала, Джон побежал в сарай за совком, чтобы вынести труп, а кошка-убийца пошла тереться о мои ноги и очень обиделась моей неприветливости. Птенчика закопали в саду, кошка ушла и через некоторое время вернулась мяукать под дверь кухни. На этот раз птенчик был ещё живой, беспомощно разевающий жёлтый клювик, но уже явно не жилец. Пока я снова дикими воплями звала мужа, кошка решила, что похвалы ей опять не светят и свалила вместе с добычей. И через некоторое время отправилась по забору в сад других соседей, и по поднявшемуся там птичьему переполоху мы поняли, где находился источник птенчиков, но сделать ничего не могли. На ночь не вышли проверять, как обычно, не сидит ли кошка на заборе в ожидании, пока её впустят переночевать. Что ж, у неё свои инстинкты, у нас свои.
А в конце сада, там, где я не даю мужу косить траву, в мокрых зарослях живут зелёные полосатые лягушки. Или жабы - я их никак не научусь отличать. Надеюсь, они не пополнят кошкино меню в следующий раз.
Мой цветущий куст лаванды собирает всех пчёл, шмелей, бабочек и журчалок в округе (журчалки - это такие мухи, похожие на ос, которые летают на этаком бреющем полёте и не кусаются, а кушают нектар). Днём от него идёт сплошное жужжание, и картинка меняется ежесекундно, как в калейдоскопе. А вечером, в сумеречной тишине, появляются таинственные серые мотыльки и тоже туда же. Ну а следом появляются совсем не таинственные паскудные кошки, прыгают в куст, одновременно схлопывая передними лапами, и потом довольно чавкают, разрушив нафиг моё блаженное созерцание сумерек.
Всё та же соседская кошка вчера решила, наконец, отблагодарить нас за всю нашу доброту и ласку, и ночи в нашей постели. Принесла нам с громким радостным мявом прямо в гостиную крохотного голенького птенчика, наверное, чёрного дрозда, и положила у подножия дивана, и умилительно посмотрела вверх, ожидая похвалы. Я заорала, Джон побежал в сарай за совком, чтобы вынести труп, а кошка-убийца пошла тереться о мои ноги и очень обиделась моей неприветливости. Птенчика закопали в саду, кошка ушла и через некоторое время вернулась мяукать под дверь кухни. На этот раз птенчик был ещё живой, беспомощно разевающий жёлтый клювик, но уже явно не жилец. Пока я снова дикими воплями звала мужа, кошка решила, что похвалы ей опять не светят и свалила вместе с добычей. И через некоторое время отправилась по забору в сад других соседей, и по поднявшемуся там птичьему переполоху мы поняли, где находился источник птенчиков, но сделать ничего не могли. На ночь не вышли проверять, как обычно, не сидит ли кошка на заборе в ожидании, пока её впустят переночевать. Что ж, у неё свои инстинкты, у нас свои.
А в конце сада, там, где я не даю мужу косить траву, в мокрых зарослях живут зелёные полосатые лягушки. Или жабы - я их никак не научусь отличать. Надеюсь, они не пополнят кошкино меню в следующий раз.
среда, 29 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
А напишу-ка я вам то, что обещала. 9 июля, стоя возле универмага в центре Кембриджа после последних проведённых (просмотренных видео) уроков, с зелёными шёлковыми кедами в пакете и рожком клубничного мороженого в руке, я осознала по-настоящему, до дрожи в коленках: я свободна! И клубничный рожок был в этом существенно замешан. Он был невероятно клубничный, с кусочками ягод и упоительно-летним ароматом, совсем как в парке Сент-Джеймс и совсем как где-то в Америке или в Дании в лохматом 1990 году, в одной из школьных поездок. До тех поездок я даже не подозревала, что мороженое бывает такое и что его может быть столько сортов. Что можно в один рожок положить банановое, клубничное и шоколадное и скакать с этим рожком босиком по берегу Северного моря в пасмурных сумерках, убегая от серых волн, а потом с восторгом обнаружить в самом остреньком низу кусочек шоколада. Почему-то меня этот кусочек шоколада тогда сразил наповал. Вскоре после этого и у нас появились волшебные заведения, где было возможно всё: сначала нечто под названием "Пингвин", а потом и "Баскин Роббинс". И люди, всю жизнь знавшие, что мороженое бывает шоколадное, если очень повезёт, а вообще-то пломбир и крем-брюле, вдруг узрели землю обетованную. Вернее, даже никем не обетованную, и от этого ещё более удивительную. Кстати, я тут нисколько не хочу сказать, что плохо было жить с пломбиром и крем-брюле - просто по-другому. Другой взгляд на мир, в котором у каждой вещи есть определённые неизменные параметры. Мир моего детства, счастливый и странный. В отношении мороженого ещё более странный тем, что мне его не давали очень долго. То есть, никогда не давали на улице, а дома давали... тёплым. Вы крепко сидите? Да, тёплым, почти растаявшим, на блюдечке. И ещё - облизать вафли пломбирного брикета (и вафли потом съесть, конечно). Согласно нашей семейной мифологии (и да, я в курсе. что мифология всегда на чём-то основана), я была болезненным ребёнком, и холодное могло мне повредить. Когда я подросла, мы стали иногда с мамой ходить в кафе-мороженое, но всё равно больше всего я мечтала о том, чтобы идти по улице и облизывать эскимо на палочке. И когда я ела фрукты, например, персик или сливу, я аккуратно счищала сверху кожицу и долго-долго лизала мякоть. представляя, что это мороженое. И как только у меня появились карманные деньги, именно на него я стала их тратить. Думаю, мама даже не подозревает, сколько стаканчиков, брикетиков и рожков было мною заглочено с подругами по дороге из школы. А иногда и во время уроков: помню, как появилось на питерском рынке мороженого новое, неслыханное чудо - сахарный рожок с верхом в шоколадной глазури. Стоило чудо 25 копеек, намного больше, чем обычные - за 20 и 22. И мы стояли почти всем классом на перемене в длинной-длинной очереди к уличному лотку возле пирожковой "Колобок" на углу улицы Чайковского... И это было счастье, или ожидание счастья, что обычно почти одно и то же, вы не находите?
Именно со счастьем и свободой для меня связано мороженое - не смейтесь! Прогулки с подругами по Невскому, из конца в конец, мимо всех лотков. Кажется, длина Невского от Адмиралтейства до площади Восстания равна шести вафельным стаканчикам пломбира. Походы в незабвенный "Лягушатник" - канувшее в Лету кафе, где, видимо, с каких-то досоветских времён сохранились зелёные бархатные диваны будочками, фисташковые стены и какая-то, кажется, люстра на потолке. Ходила туда и с подругами, и с мамой, и с мальчиками, и хотя мороженое было самое обычное, с самым обычным сиропом, но интерьер облагораживал мероприятие почти что в декадентский "выход в свет". Мороженое под снегом, под дождём, в листопад, в сиреневый цвет и в белую ночь. Все мои передвижения по любимому городу - именно на свободе, а не по работе или учёбе, с самыми разными любимыми людьми - неизбежно сопровождались кусочком ледяного блаженства.
В детстве у меня было редкое - возможность любить простые вещи. Потому что они были не всегда доступны, потому что их количество ограничивалось, потому что их было мало, и можно было сконцентрировать свою любовь на одном предмете. Не было возможности представить, что эти вещи могут быть совсем другими, что они могут меняться и исчезать, что картина мира не будет всегда одинаковой - потому что она была. Но это, к счастью, появилось потом и не отменило моей любви к простым вещам во всей их новооткрытой эфемерности.
Именно со счастьем и свободой для меня связано мороженое - не смейтесь! Прогулки с подругами по Невскому, из конца в конец, мимо всех лотков. Кажется, длина Невского от Адмиралтейства до площади Восстания равна шести вафельным стаканчикам пломбира. Походы в незабвенный "Лягушатник" - канувшее в Лету кафе, где, видимо, с каких-то досоветских времён сохранились зелёные бархатные диваны будочками, фисташковые стены и какая-то, кажется, люстра на потолке. Ходила туда и с подругами, и с мамой, и с мальчиками, и хотя мороженое было самое обычное, с самым обычным сиропом, но интерьер облагораживал мероприятие почти что в декадентский "выход в свет". Мороженое под снегом, под дождём, в листопад, в сиреневый цвет и в белую ночь. Все мои передвижения по любимому городу - именно на свободе, а не по работе или учёбе, с самыми разными любимыми людьми - неизбежно сопровождались кусочком ледяного блаженства.
В детстве у меня было редкое - возможность любить простые вещи. Потому что они были не всегда доступны, потому что их количество ограничивалось, потому что их было мало, и можно было сконцентрировать свою любовь на одном предмете. Не было возможности представить, что эти вещи могут быть совсем другими, что они могут меняться и исчезать, что картина мира не будет всегда одинаковой - потому что она была. Но это, к счастью, появилось потом и не отменило моей любви к простым вещам во всей их новооткрытой эфемерности.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Обязательно посмотрите и все остальные мультики!
29.07.2009 в 11:24
Пишет Птица-синица:Очень люблю эти мультики
Подумала, что ж я одна на них радуюсь))
URL записи
URL записиПодумала, что ж я одна на них радуюсь))
28.07.2009 в 19:45
Пишет I N O T I:URL записи
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Но понесло меня опять думать провокационные мысли о родине. Наверное, время от времени мне просто необходим шквал лишних предметов обуви, несущийся в моём направлении.
Меня давно занимает вопрос о нацизме и сталинизме. Некоторое время назад, когда в российских СМИ клеймили парламентскую ассамблею ОБСЕ за то, что она посмела два эти слова вообще написать на одной странице своего документа, я удержалась и ничего не сказала. А сейчас вот, откуда ни возьмись, сформулировалась мысль и не даёт мне покоя.
Я всегда сама глубоко оскорблялась, когда сравнивали два эти режима и ставили на одну ногу. Что может быть отвратительнее идеологии, которая делит людей по биологическим признакам и смеет утверждать превосходство одной расы над другими? Это то, что вызывает у меня самое сильное отторжение. А тем более, режим, который не просто делит и утверждает, но и уничтожает в соответствии с этими представлениями, и в безграничной самоуверенности стремится к мировому господству любым путём. Это чудовищно, и этому нет оправдания, и думать так нас учили с пелёнок - поэтому мне так странны нацистские отголоски в мировоззрениях многих совсем не безграмотных людей моего поколения. И это то знание, усвоенное в советском детстве, от которого я не собираюсь отрекаться.
Но нацизм - это поиск врага вовне. Свою собственную нацию он любит и превозносит, и за это она, исполненная гордости, готова ложиться пушечным мясом на полях сражений. Враг нацизма - внешний и определяется по внешним признакам, причём, по строгому алгоритму. Есть у тебя эти признаки - враг, нет - не враг. Поэтому так долго Гитлер, к примеру, не мог признать врагом Британию и всё не терял надежды обратить её "на путь истинный" - ведь свои же, арийцы; поэтому так абсолютно человечно и пристойно обращались с британскими военнопленными в немецких лагерях.
Сталинизм - это поиск врага внутри. Он не развязывает мировую войну, он ведёт войну со своей же нацией, потому что у его врага нет определённого типа лица или характерной фамилии. (То есть, конечно, без побочного геноцида не обошлось, и антисемитизм был существенным элементом, но не это было стержнем идеологии.) Врагом может быть каждый, причём, может не просто быть по определению, в силу происхождения, а стать внезапно в любой момент. Сталинизм узнаёт своих врагов по словам и выражению глаз, он стремится не к мировому господству, а к тотальному контролю над мыслями своего народа и абсолютно всеми аспектами его повседневной жизни. Неудивительно, что Оруэлл писал "1984" именно на основе СССР, а не нацистской Германии - материала для научной фантастики тут гораздо больше, вернее, больше того, что могло показаться фантастикой. В конце концов, истребление тех, кто выглядит иначе и имеет несчастье проживать на чем-то приглянувшейся вам земле, обычное дело в человеческой истории. Настолько утончённое и систематическое истребление тех, относительно кого возникло подозрение, что он думает иначе - это только Инквизиция, пожалуй. Нацизм, извините, просто примитивен по сравнению с таким маршем за власть над человеческими душами.
Но не надо думать, что я даю оценки - что-то лучше или хуже. Эти явления находятся так далеко за гранью зла, что бессмысленно измерять их по какой-то шкале. Но ставить их надо, безусловно, рядом, хоть и рассматривать отдельно. Что лучше - пожар или наводнение? Хуже сгореть или утонуть? Но и пожар, и наводнение мы относим к стихийным бедствиям. По-моему, то же самое в истории 20 века. Миллионы погибших людей, из них многие - уничтоженные чудовищным образом, километры разорённых земель, целое поколение сирот. Миллионы погибших или всё равно что погибших людей, из них многие - преданные своими же близкими, целые страны, подмятые чужой волей, десятки лет страха и кто знает, сколько лет нежелания и боязни думать свободно. Какое уж там "лучше - хуже". Главное - оставить в прошлом и то, и другое.
Меня давно занимает вопрос о нацизме и сталинизме. Некоторое время назад, когда в российских СМИ клеймили парламентскую ассамблею ОБСЕ за то, что она посмела два эти слова вообще написать на одной странице своего документа, я удержалась и ничего не сказала. А сейчас вот, откуда ни возьмись, сформулировалась мысль и не даёт мне покоя.
Я всегда сама глубоко оскорблялась, когда сравнивали два эти режима и ставили на одну ногу. Что может быть отвратительнее идеологии, которая делит людей по биологическим признакам и смеет утверждать превосходство одной расы над другими? Это то, что вызывает у меня самое сильное отторжение. А тем более, режим, который не просто делит и утверждает, но и уничтожает в соответствии с этими представлениями, и в безграничной самоуверенности стремится к мировому господству любым путём. Это чудовищно, и этому нет оправдания, и думать так нас учили с пелёнок - поэтому мне так странны нацистские отголоски в мировоззрениях многих совсем не безграмотных людей моего поколения. И это то знание, усвоенное в советском детстве, от которого я не собираюсь отрекаться.
Но нацизм - это поиск врага вовне. Свою собственную нацию он любит и превозносит, и за это она, исполненная гордости, готова ложиться пушечным мясом на полях сражений. Враг нацизма - внешний и определяется по внешним признакам, причём, по строгому алгоритму. Есть у тебя эти признаки - враг, нет - не враг. Поэтому так долго Гитлер, к примеру, не мог признать врагом Британию и всё не терял надежды обратить её "на путь истинный" - ведь свои же, арийцы; поэтому так абсолютно человечно и пристойно обращались с британскими военнопленными в немецких лагерях.
Сталинизм - это поиск врага внутри. Он не развязывает мировую войну, он ведёт войну со своей же нацией, потому что у его врага нет определённого типа лица или характерной фамилии. (То есть, конечно, без побочного геноцида не обошлось, и антисемитизм был существенным элементом, но не это было стержнем идеологии.) Врагом может быть каждый, причём, может не просто быть по определению, в силу происхождения, а стать внезапно в любой момент. Сталинизм узнаёт своих врагов по словам и выражению глаз, он стремится не к мировому господству, а к тотальному контролю над мыслями своего народа и абсолютно всеми аспектами его повседневной жизни. Неудивительно, что Оруэлл писал "1984" именно на основе СССР, а не нацистской Германии - материала для научной фантастики тут гораздо больше, вернее, больше того, что могло показаться фантастикой. В конце концов, истребление тех, кто выглядит иначе и имеет несчастье проживать на чем-то приглянувшейся вам земле, обычное дело в человеческой истории. Настолько утончённое и систематическое истребление тех, относительно кого возникло подозрение, что он думает иначе - это только Инквизиция, пожалуй. Нацизм, извините, просто примитивен по сравнению с таким маршем за власть над человеческими душами.
Но не надо думать, что я даю оценки - что-то лучше или хуже. Эти явления находятся так далеко за гранью зла, что бессмысленно измерять их по какой-то шкале. Но ставить их надо, безусловно, рядом, хоть и рассматривать отдельно. Что лучше - пожар или наводнение? Хуже сгореть или утонуть? Но и пожар, и наводнение мы относим к стихийным бедствиям. По-моему, то же самое в истории 20 века. Миллионы погибших людей, из них многие - уничтоженные чудовищным образом, километры разорённых земель, целое поколение сирот. Миллионы погибших или всё равно что погибших людей, из них многие - преданные своими же близкими, целые страны, подмятые чужой волей, десятки лет страха и кто знает, сколько лет нежелания и боязни думать свободно. Какое уж там "лучше - хуже". Главное - оставить в прошлом и то, и другое.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Есть в английском языке такое чудесное выражение, которое ко мне совсем не относится. Употребляют его в основном о женщинах (да, отживающие стереотипы патриархального общества), которые с любовью и гордостью следят за своим домом во всех мелочах и никогда не опускают планку чистоты и порядка. Наверное, его можно было бы применить к моей бабушке. Но увы, кулинарный флюид я от неё переняла, а вот порядконаводительный улетел куда-то мимо. Поэтому неудивительно, что приём гостей всегда требует от меня такого колоссального предварительного выброса энергии и что вчера вечером я почти готова была позвонить Джули и придумать какой-нибудь катаклизм, лишь бы не суетиться сегодня с уборкой. Но муж не позволил - он у меня принципиальный и не любит, когда я поддаюсь своим самым низменным качествам. И пришлось мне (с трудом оторвавшись от экрана) в очередной раз провести специальную косметическую уборку, от которой по большому счёту ущерба больше чем пользы, а польза сугубо временная и поверхностная. Суть уборки и прочих приготовлений состоит в следующем:
- стереть пыль с тех поверхностей, которые видны, или с тех их частей, на которых ничего не стоит
- пропылесосить посередине гостиной и под теми предметами мебели, которые могут подвинуться во время приёма гостей
- подмести лестницу, потому что она такая крутая, что грязь в углах ступеней сильно бросается в глаза в процессе подъёма
- поставить на каминную полку свежие цветы (на срезание цветов потратить больше времени, чем на пылесос)
- вымыть раковину в кухне и ванной
- кинуть всё неразобранное свежепостиранное бельё, неубранные спальные мешки и вообще все разрозненные крупные предметы на кровать в нашей спальне и плотно закрыть дверь
- кинуть предметы помельче в стенной шкаф и плотно закрыть дверь
- сложить все раскиданные бумажки в аккуратные стопочки, не разбираясь, что там неоплаченные счета, что куски романа, а что прошлогодние расписания поездов
- кинуть все самые мелкие предметы, не поддающиеся классификации, в секретер и плотно закрыть крышку
- взбить подушки на диване
- долго-долго планировать меню, пока не станет ясно, что времени на приготовление большинства блюд уже не осталось, и выбор не сузится автоматически
- оборвать сухие головки у анютиных глазок и гвоздик в саду
Зато когда гости уходят, представляете, какой воцаряется хаос? Спать лечь невозможно, потому что кровать занята. Открытие любой плотно закрытой двери, дверцы и крышки чревато травмой головы от вываливающихся оттуда предметов, ну или просто от отчаяния. И ни одну нужную бумажку не найти ещё неделю, потому что кому же охота раскладывать все эти стопочки по листочку и снова создавать беспорядок?
Так вот, уборка удалась мне хреново, а чизкейк - на славу. Рецепт удачно нашёлся в бесплатном журнальчике из супермаркета, где, конечно же, предлагали лучше такое купить прямо готовое, но уж если так хочется самим париться, то вот ингредиенты... А париться-то совсем и не пришлось, потому что чизкейк не выпечной и готовится в основном в холодильнике. Сначала 100 г крошек печенья (размолотить в мешочке скалкой, у нас всегда используют для чизкейков digestive biscuits, но, по-моему, главное, чтобы не слишком сухое) смешать с 50 г растопленного сливочного масла и 50 г коричневого сахара демерара, плотно утрамбовать на дно формы и поставить в холодильник, пока не застынет. Дальше 400 г мягкого сливочного сыра (cream cheese - не сладкий и не солёный) хорошо смешать с чайной ложкой ванильной эссенции и 100 г сахарной пудры и аккуратно добавить к этой смеси 300 г взбитых жирных сливок. Потом массу уложить поверх основы из печенья и поставить в холодильник на час. За это время 50 мл воды подогреть с 50 г сахара, чтобы получился сироп, снять с огня и кинуть туда около 300 г ягод - у меня была малина из супермаркета и ежевика из соседского огорода, перемешать и дать остудить. Перед подачей уложить ягоды сверху и полить сиропом. Ура!
- стереть пыль с тех поверхностей, которые видны, или с тех их частей, на которых ничего не стоит
- пропылесосить посередине гостиной и под теми предметами мебели, которые могут подвинуться во время приёма гостей
- подмести лестницу, потому что она такая крутая, что грязь в углах ступеней сильно бросается в глаза в процессе подъёма
- поставить на каминную полку свежие цветы (на срезание цветов потратить больше времени, чем на пылесос)
- вымыть раковину в кухне и ванной
- кинуть всё неразобранное свежепостиранное бельё, неубранные спальные мешки и вообще все разрозненные крупные предметы на кровать в нашей спальне и плотно закрыть дверь
- кинуть предметы помельче в стенной шкаф и плотно закрыть дверь
- сложить все раскиданные бумажки в аккуратные стопочки, не разбираясь, что там неоплаченные счета, что куски романа, а что прошлогодние расписания поездов
- кинуть все самые мелкие предметы, не поддающиеся классификации, в секретер и плотно закрыть крышку
- взбить подушки на диване
- долго-долго планировать меню, пока не станет ясно, что времени на приготовление большинства блюд уже не осталось, и выбор не сузится автоматически
- оборвать сухие головки у анютиных глазок и гвоздик в саду
Зато когда гости уходят, представляете, какой воцаряется хаос? Спать лечь невозможно, потому что кровать занята. Открытие любой плотно закрытой двери, дверцы и крышки чревато травмой головы от вываливающихся оттуда предметов, ну или просто от отчаяния. И ни одну нужную бумажку не найти ещё неделю, потому что кому же охота раскладывать все эти стопочки по листочку и снова создавать беспорядок?
Так вот, уборка удалась мне хреново, а чизкейк - на славу. Рецепт удачно нашёлся в бесплатном журнальчике из супермаркета, где, конечно же, предлагали лучше такое купить прямо готовое, но уж если так хочется самим париться, то вот ингредиенты... А париться-то совсем и не пришлось, потому что чизкейк не выпечной и готовится в основном в холодильнике. Сначала 100 г крошек печенья (размолотить в мешочке скалкой, у нас всегда используют для чизкейков digestive biscuits, но, по-моему, главное, чтобы не слишком сухое) смешать с 50 г растопленного сливочного масла и 50 г коричневого сахара демерара, плотно утрамбовать на дно формы и поставить в холодильник, пока не застынет. Дальше 400 г мягкого сливочного сыра (cream cheese - не сладкий и не солёный) хорошо смешать с чайной ложкой ванильной эссенции и 100 г сахарной пудры и аккуратно добавить к этой смеси 300 г взбитых жирных сливок. Потом массу уложить поверх основы из печенья и поставить в холодильник на час. За это время 50 мл воды подогреть с 50 г сахара, чтобы получился сироп, снять с огня и кинуть туда около 300 г ягод - у меня была малина из супермаркета и ежевика из соседского огорода, перемешать и дать остудить. Перед подачей уложить ягоды сверху и полить сиропом. Ура!
вторник, 28 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
28.07.2009 в 03:04
Пишет shoose:НЕночь...
Когда-то А.Житинский написал, что после Пушкина и Достоевского совершенно нечего добавить в описание питерских белых ночей, ну, разве что мерцание желтых светофоров на перекрестках... А я вот тут целое новое название для них придумала! НЕночь - с ударением на первый слог по аналогии с "нежить", "небыль", "нехристь"... Это не для всех белых ночей, которые я очень люблю, а только для некоторых... больных, что ли. Когда просыпаешься от страшного кошмара посреди ночи, а заливающий комнату серый свет делает этот кошмар еще явственнее и страшнее.
Белой ночью Онегин прогуливается по набережным со своим автором, белой ночью светла адмиралтейская игла, по улицам гуляют влюбленные парочки и толпы иностранцев, по Неве бегают прогулочные катера и величаво проплывает корабль с алыми парусами. А нЕночью Родион Романыч пришивает петельку для топора к подкладке пальто, за Евгением несется Медный всадник, призрак Акакия Акакиевича нападает на одиноких прохожих, а по каналам тенью проносится Летучий голландец... ну, и я пишу эти строки...
Хорошо я придумала?
URL записиКогда-то А.Житинский написал, что после Пушкина и Достоевского совершенно нечего добавить в описание питерских белых ночей, ну, разве что мерцание желтых светофоров на перекрестках... А я вот тут целое новое название для них придумала! НЕночь - с ударением на первый слог по аналогии с "нежить", "небыль", "нехристь"... Это не для всех белых ночей, которые я очень люблю, а только для некоторых... больных, что ли. Когда просыпаешься от страшного кошмара посреди ночи, а заливающий комнату серый свет делает этот кошмар еще явственнее и страшнее.
Белой ночью Онегин прогуливается по набережным со своим автором, белой ночью светла адмиралтейская игла, по улицам гуляют влюбленные парочки и толпы иностранцев, по Неве бегают прогулочные катера и величаво проплывает корабль с алыми парусами. А нЕночью Родион Романыч пришивает петельку для топора к подкладке пальто, за Евгением несется Медный всадник, призрак Акакия Акакиевича нападает на одиноких прохожих, а по каналам тенью проносится Летучий голландец... ну, и я пишу эти строки...

Хорошо я придумала?

I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
На днях, в возрасте 111 лет, скончался Харри Патч, последний "Томми", последний британский ветеран Первой мировой. Когда его спросили, стоила ли игра свеч, он сказал: "Не стоила. Ни одна война не стоит даже пары жизней, не говоря уже о тысячах." И призывал, чтобы не забывали и о погибших немцах.


понедельник, 27 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
На Гарри Поттера я хотела пойти с детьми - хоть и не со своими, и с довольно взрослыми, но всё-таки как-то приличнее. Но Мария как раз приехала в Англию с шестой книжкой, читала её всю дорогу и, конечно, не успела дочитать до конца, несмотря на то, что сидела в палатке с фонариком по ночам. Поэтому мы все благородно решили, что не будем портить ей удовольствие от чтения и на фильм не пойдём. Пусть лучше ребёнок читает, раз видит в этом смысл. После этого я почти уверилась, что придётся мне опять идти в кино одной, но тут рыцарское благородство проснулось в моём муже (подозреваю, сильно подхлёстнутое присутствием в фильме двух милых дам. к которым он неравнодушен - Эммы Уотсон и Хелены Бонэм-Картер). Для начала, он купил пятый фильм, который не видел раньше, и в одиночестве посмотрел вчера вечером, пока я что-то кропала наверху. Ну а сегодня мы совершили наш парный "выход в свет" раз в году : прошлись по обувным магазинам и сходили в кино. Обувные магазины были запланированы на утро, чтобы потом можно было расслабиться на фильме. Ходить по магазинам мой муж категорически не любит, и всю одежду обычно покупаю ему я, а он только меряет дома и выносит вердикт. Но с обувью такие фокусы не проходят, потому что слишком большой шанс промахнуться, а мне почему-то втемяшилась в голову глупая мысль, будто в Питер нельзя ехать в разваливающихся ботинках. Больше всего я боялась, что Джон либо вообще ни на что не посмотрит как следует, либо бросится на первую же попавшуюся пару и скажет: "Берём это и бежим отсюда", однако он меня приятно удивил. Проявил почти интерес и купил сразу две пары - "чтобы ещё пять лет не ходить по магазинам". Ну а потом было черносмородиновое мороженое под дождём и кино.
Раз уж вся моя френдлента высказалась на эту тему, выскажусь и я. Где-то к концу первой трети я начала засыпать и задавать себе вопрос: "Кто все эти люди, и какое мне до них дело?" Но это продолжалось недолго. В целом, всё сделано качественно. Да, спецэффекты немного отдают "Властелином колец", но, на мой взгляд, только потому, что Джексон стал для многих образцом и классикой, а мотивы в фэнтези вообще схожи, поскольку уходят корнями в мифологию и фольклор. И что Дамблдор похож на Гэндальфа - тоже не удивительно, потому что фигура седобородого мага-предводителя вполне архетипична. Ну а дети все просто прекрасны, все выросли на славу. Сложнее всех Рэдклиффу - на нём такой гнёт Главного Положительного Героя, Который Спасает Всех, что ему не разыграться. А Гермиона, Рон, Луна и, главное, Драко, которого я раньше вообще не замечала, все грозят вполне заслуженно стать звёздами экрана. Я, по крайней мере, с удовольствием на них всех посмотрю. И да, Гермиона чудесно трескает всех книжками по голове. А Джим Бродбент в моих похвалах не нуждается, он бесподобен всегда. В общем, получила огромное удовольствие, хотя всё равно ничто не сравнится с "Узником Азкабана" - но на то он и Куарон. И в очередной раз восхитилась Дж. К. Р., которая дала нынешнему поколению подростков нечто ценное и редкое - героев, на которых можно стремиться быть похожими, и при этом героев настоящих и стоящих.
А по пути, читая программу, узнала, что наш кинотеатр, в придачу к давно идущим сеансам для мам с младенцами, начал проводить сеансы для страдающих аутизмом, где свет только приглушают, но не гасят до конца, делают звук потише и можно во время фильма вставать, шуметь и выходить.
Раз уж вся моя френдлента высказалась на эту тему, выскажусь и я. Где-то к концу первой трети я начала засыпать и задавать себе вопрос: "Кто все эти люди, и какое мне до них дело?" Но это продолжалось недолго. В целом, всё сделано качественно. Да, спецэффекты немного отдают "Властелином колец", но, на мой взгляд, только потому, что Джексон стал для многих образцом и классикой, а мотивы в фэнтези вообще схожи, поскольку уходят корнями в мифологию и фольклор. И что Дамблдор похож на Гэндальфа - тоже не удивительно, потому что фигура седобородого мага-предводителя вполне архетипична. Ну а дети все просто прекрасны, все выросли на славу. Сложнее всех Рэдклиффу - на нём такой гнёт Главного Положительного Героя, Который Спасает Всех, что ему не разыграться. А Гермиона, Рон, Луна и, главное, Драко, которого я раньше вообще не замечала, все грозят вполне заслуженно стать звёздами экрана. Я, по крайней мере, с удовольствием на них всех посмотрю. И да, Гермиона чудесно трескает всех книжками по голове. А Джим Бродбент в моих похвалах не нуждается, он бесподобен всегда. В общем, получила огромное удовольствие, хотя всё равно ничто не сравнится с "Узником Азкабана" - но на то он и Куарон. И в очередной раз восхитилась Дж. К. Р., которая дала нынешнему поколению подростков нечто ценное и редкое - героев, на которых можно стремиться быть похожими, и при этом героев настоящих и стоящих.
А по пути, читая программу, узнала, что наш кинотеатр, в придачу к давно идущим сеансам для мам с младенцами, начал проводить сеансы для страдающих аутизмом, где свет только приглушают, но не гасят до конца, делают звук потише и можно во время фильма вставать, шуметь и выходить.
воскресенье, 26 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
by Elizabeth Barrett Browning (1806-1861)
XIV. "If thou must love me, let it be for nought..."
If thou must love me, let it be for nought
Except for love's sake only. Do not say
'I love her for her smile---her look---her way
Of speaking gently,---for a trick of thought
That falls in well with mine, and certes brought
A sense of pleasant ease on such a day'---
For these things in themselves, Belovèd, may
Be changed, or change for thee,---and love, so wrought,
May be unwrought so. Neither love me for
Thine own dear pity's wiping my cheeks dry,---
A creature might forget to weep, who bore
Thy comfort long, and lose thy love thereby!
But love me for love's sake, that evermore
Thou mayst love on, through love's eternity.
XXII. "When our two souls stand up erect and strong..."
When our two souls stand up erect and strong,
Face to face, silent, drawing nigh and nigher,
Until the lengthening wings break into fire
At either curvèd point,---what bitter wrong
Can the earth do to us, that we should not long
Be here contented? Think! In mounting higher,
The angels would press on us and aspire
To drop some golden orb of perfect song
Into our deep, dear silence. Let us stay
Rather on earth, Belovèd,---where the unfit
Contrarious moods of men recoil away
And isolate pure spirits, and permit
A place to stand and love in for a day,
With darkness and the death-hour rounding it.
XIV. "If thou must love me, let it be for nought..."
If thou must love me, let it be for nought
Except for love's sake only. Do not say
'I love her for her smile---her look---her way
Of speaking gently,---for a trick of thought
That falls in well with mine, and certes brought
A sense of pleasant ease on such a day'---
For these things in themselves, Belovèd, may
Be changed, or change for thee,---and love, so wrought,
May be unwrought so. Neither love me for
Thine own dear pity's wiping my cheeks dry,---
A creature might forget to weep, who bore
Thy comfort long, and lose thy love thereby!
But love me for love's sake, that evermore
Thou mayst love on, through love's eternity.
XXII. "When our two souls stand up erect and strong..."
When our two souls stand up erect and strong,
Face to face, silent, drawing nigh and nigher,
Until the lengthening wings break into fire
At either curvèd point,---what bitter wrong
Can the earth do to us, that we should not long
Be here contented? Think! In mounting higher,
The angels would press on us and aspire
To drop some golden orb of perfect song
Into our deep, dear silence. Let us stay
Rather on earth, Belovèd,---where the unfit
Contrarious moods of men recoil away
And isolate pure spirits, and permit
A place to stand and love in for a day,
With darkness and the death-hour rounding it.
суббота, 25 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Оказывается, мы были неоправдано дурного мнения о соседях - одного дитёночка они своей киске оставили. И сегодня этот дитёночек впервые вылез к нам на забор. Ну а оттуда по полной программе - в окно ванной, с которого его пришлось снимать, а потом в сад, где они с мамочкой час гонялись друг за другом, задрав хвосты и опрокидывая мои садовые стютюэтки и ломая розы. Вот оно, счастье!
кошачий дитёночек
кошачий дитёночек
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
А также самый простой и самый летний. Взять пакет мороженого горошка, граммов, наверное, 800, или столько же свежего - если не жалко, залить литром воды, кинуть шесть целых долек чеснока и крупно порезанную луковицу и варить на несильном огне, пока лук и чеснок не станут мягкими. Потом блендером изничтожить всё в восхитительное зелёное пюре, посолить, поперчить, подогреть и подавать со сметаной или йогуртом и свежими листьями мяты.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
У меня появилась новая любимая группа - совершенно безумная команда трогательных лондонских мальчиков, которые в конце 70-х - начале 80-х играли обалденно зажигательное ска, в их случае однозначно происходящее от слова"скакать". Играют, кстати, и до сих пор, правда, став менее трогательными, полысев и округлившись брюшками - недавно видела их по ТВ на фестивале в Гластонбери. В своё время были знамениты ещё и тем, что придумали собственную походку, которую и демонстрируют почти во всех клипах, и фанатами (включая моего мужа) нежно были прозываемы the nutty boys.
пятница, 24 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Вот и уехали мои детки-на-неделю. Муж поехал провожать их в аэропорт, а мне осталось какое-то несуразное число полупустых чайных кружек в саду, крошки от печенья по всему дому, свалка в одной спальне всех наших вещей, которые обычно распределяются по трём комнатам, шкурки от печёного картофеля, которые глупые дети не едят, а я сейчас с удовольствием прикончу с острым соусом, кулинарные книжки, заложенные на рецептах кексов, которые я так и не собралась испечь, и весёленькие трусы с Бартом Симпсоном, улетевшие в куст ежевики после вчерашней глобальной постирушки (не могу отправить детей домой с кучей грязного белья, но каждый год это заканчивается стандартно: забытыми либо трусами, либо печальным одиноким носком - столь низменным предметам быта мальчик учёта не ведёт, впрочем, он вообще почти ничему материальному не ведёт учёта).
Всегда странно, когда они уезжают: за неделю - десять дней настолько полностью привыкаешь включать их в свою картину мира и во всём принимать во внимание их вкусы, потребности и интересы, что разом отключить эту функцию просто не получается. Такая у меня к ним странная, дискретная привязанность.
Всегда странно, когда они уезжают: за неделю - десять дней настолько полностью привыкаешь включать их в свою картину мира и во всём принимать во внимание их вкусы, потребности и интересы, что разом отключить эту функцию просто не получается. Такая у меня к ним странная, дискретная привязанность.
вторник, 14 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Название записи полностью отражает мою жизнь последние 3 недели: сначала - питерские обменные дети, потом собственное поведение, теперь - мужнины норвежские чада, которым я на неделю в году становлюсь мачехой.
С питерцами всё прошло прекрасно, за исключением того факта, что приехало их трое вместо шестерых - троим не дали британскую визу на настолько идиотских основаниях (документы у всей группы были, само собой, идентичные), что в голову закрадываются нехорошие мысли о том, что чиновнички выполняют какую-то квоту. Ну или просто чиркают по бумажкам не глядя. Что, насколько мне знакомы работники британских дипломатических ведомств, тоже вполне возможно. Тем не менее, добравшиеся до нас трое девочек остались довольны, уезжали в слезах (хороший показатель!) и с планами устроить дома маскарадную вечеринку по английскому образцу.
В процессе общения со всевозможными детьми и родителями во внеклассной обстановке я, как водится, совершила немало занятных открытий. Во-первых, одна из русских девочек под конец вполне серьёзно поинтересовалась у меня, симпатизирую ли я кому-нибудь из своего 10-го класса. И я поняла, что такая мысль мне даже в голову бы сама собой не пришла - настолько я стараюсь со всеми быть ровной и одинаково поощрительной. Конечно, бывает, кто-то действует на нервы, а кто-то, наоборот, свет в окошке, учит склонения прилагательных, когда остальным дай бог с существительными разобраться, а с кем-то просто трудно найти общий язык, но по большому счёту люблю я всех практически одинаково и стараюсь так себя и вести.
Во-вторых, из наблюдения родителей рядом с детьми, как всегда, складываются неутешительные выводы: всё, всё, абсолютно всё отражается. И хорошее, и плохое. У мучительно тихой девочки, музыкальной, талантливой суперотличницы, из которой я клещами тянула хоть какие-нибудь идеи и мнения в течение последних двух лет (в младших классах мнения не требовались, было полегче) и выдрессировала всё-таки аж на оксфордское собеседование, мама не затыкается вообще никогда и уж само собой, не слушает ни слова собеседника. Донести до неё простую мысль, например, что "встречаемся там-то во столько-то", невозможно меньше чем за полчаса принудительной беседы обо всём и ни о чём, и хорошо, если она после этого запомнит именно то, что сказали ей, а не то, что говорила она сама. У другой отличницы, которая старается никогда не выходить за рамки задания или темы, чтобы не наделать ошибок, и однозначно предпочитает качество количеству (что, согласитесь, не идеально для изучения языка), мама - загорелая, холёная блондинка, взирающая на мир чуть свысока и так же свысока, мимоходом, всех, включая дочь, ставящая на место. А у девочки с дырявым ситом вместо той части головы, куда записываются всякие нудные мелочи, вроде домашних заданий, дат и списка нужных бумажек, столь же безалаберная матушка, от которой можно ждать чего угодно. Зато обе довольны жизнью и легко и непринуждённо общаются друг с другом и с окружающим миром, что уже плюс. Нет-нет, никаких детей, вы что!
Ну и всякие прочие маленькие открытия сопровождают меня в любых делах: что чудесно читать на набережной под платанами у Тауэра, что Neverwhere неистребимо наложился на Лондон и превратил улицы в страницы, что в Сент-Джеймсском парке, у самого Букингемского дворца, продают волшебное клубничное мороженое, с кусочками ягод и совершенно натуральным ароматом, и что как гостеприимная хозяйка я окончательно обританилась и почти без усилий давлю позывы вырывать у гостей из рук чемоданы и сумки, открывать и закрывать окна, как будто я одна знаю секрет их устройства, а также всё время готовить еду - до такой степени, что бутерброды нам на ланч беззастенчиво покупала в Маркс и Спенсер. Ах да, ещё что голова может болеть так, что больно укладывать её на подушку и остаётся только высунуть её в окно, и что йогурты не живут неделю при тридцатиградусной жаре на полке над моим рабочим столом.
Из всех этих приятных, но энергозатратных хлопот я вынырнула в последнюю рабочую неделю под тропическим солнцем. В этом тёплом, зелёном мире, пахнущем липовым цветом, было бы очень приятно существовать, если бы не было столько дел. Впрочем, я нашла прекрасный способ о них не думать: поднять ту часть окна, на которую у меня наклеены яркие записочки с заданиями, за пределы своего обзора (ну не задирать же, в самом деле, всё время голову?) и с надеждой ждать, что грозовой ветер с улицы, в которую плавно переходит мой стол, сметёт нафиг моюсистему хранения важных документов кучу бумажек. Надежды не оправдались, но свет в конце тоннеля уже не только светил, но и грел, поэтому кое-как дела я разгребла, вдохновляясь по пути маленькими радостями – новым платьем, босоножками на танкетке, которые – о чудо! – совсем не трут, турецкой черешней в Маркс и Спенсер, самой крупной и рубиново-сладкой, вечеринкой с коллегами по language department, подругами, которые потихоньку устраивают личную жизнь... (это я перечисляю в произвольном порядке, вы понимаете).
Самый конец триместра ознаменовался, как всегда, удивительными ощущениями в организме: от любимого карамельного милкшейка получаешь только зубную боль, чуто-то напрочь заклинило между шеей и левым плечом, а спать вообще можно не пытаться – толку никакого, даже если удаётся. Зато прозрачное душистое желе жарких дней, как стеклянным ножом, разрезали дожди, и стало легче дышать, хотя и жалко нашего скоропостижного лета, которое, как всегда, кончается до того, как начинается отпуск.
А розы устали, отцвели по первому кругу и свесили головы набок, пытаясь отдышаться для второго. На нашем участке маленькие пятнистые гусеницы красиво выгрызают им листья, как у меня никогда не получалось вырезать бумагу на уроках труда в начальной школе, и приходится собирать их в коробочку и выкидывать через забор, в буйные пампасы, который сосед именует своим садом – пусть грызут там, что хотят. А мальвы вымахали-таки выше крыши сарая, так что мы можем любоваться багровыми до черноты цветками прямо из окна спальни. И куст лаванды превратился в благоуханный лиловый веер, настурция аккуратно оплетает дверь кухни, и душистый горошек зацветает, а не-душистый, съедобный, уродился хоть куда, и мы кидаем его в салаты и едим просто так.
Но от этой красоты я завтра уезжаю в Уэльс, с мужем, его детьми и огромной палаткой. Дети, кстати, относительные – 14 и 16 лет, из аэропорта вызвались ехать на поезде сами, но всё равно попросили меня прислать список вещей, что брать. Вчера мы с ними отметили Рождество в саду, потому что как-то пропустили его в этот раз: положили подарки под лавандовый куст, хлопнули хлопушки, надели бумажные короны, и на чизкейке со свежей малиной и красной смородиной я ягодками попыталась вывести что-что вроде Merry X. Детей наблюдать очень забавно, особенно потому, что впервые я познакомилась с ними 8 лет назад, когда легко таскала девчонку на закорках. И пряничные домики им пекла на Рождество, и в бадминтон играла в саду, и в ведьму наряжалась, чтобы бегать за ними по всему дому, и ходила на «Чарли и шоколадную фабрику». И вот, выросло: девочка похожа на скандинавскую фею, которая решила переквалифицироваться в фотомодели, а парень ростом с папу и завтра потащит не только свой рюкзак, но и палатку. Рюкзаки, правда, всё равно всем собираю я (включая себя и мужа). Такой вот детский сад.
Вернусь через неделю и напишу-таки отзывы на кучу прочитанных книжек и проникновенный пост о мороженом.
С питерцами всё прошло прекрасно, за исключением того факта, что приехало их трое вместо шестерых - троим не дали британскую визу на настолько идиотских основаниях (документы у всей группы были, само собой, идентичные), что в голову закрадываются нехорошие мысли о том, что чиновнички выполняют какую-то квоту. Ну или просто чиркают по бумажкам не глядя. Что, насколько мне знакомы работники британских дипломатических ведомств, тоже вполне возможно. Тем не менее, добравшиеся до нас трое девочек остались довольны, уезжали в слезах (хороший показатель!) и с планами устроить дома маскарадную вечеринку по английскому образцу.
В процессе общения со всевозможными детьми и родителями во внеклассной обстановке я, как водится, совершила немало занятных открытий. Во-первых, одна из русских девочек под конец вполне серьёзно поинтересовалась у меня, симпатизирую ли я кому-нибудь из своего 10-го класса. И я поняла, что такая мысль мне даже в голову бы сама собой не пришла - настолько я стараюсь со всеми быть ровной и одинаково поощрительной. Конечно, бывает, кто-то действует на нервы, а кто-то, наоборот, свет в окошке, учит склонения прилагательных, когда остальным дай бог с существительными разобраться, а с кем-то просто трудно найти общий язык, но по большому счёту люблю я всех практически одинаково и стараюсь так себя и вести.
Во-вторых, из наблюдения родителей рядом с детьми, как всегда, складываются неутешительные выводы: всё, всё, абсолютно всё отражается. И хорошее, и плохое. У мучительно тихой девочки, музыкальной, талантливой суперотличницы, из которой я клещами тянула хоть какие-нибудь идеи и мнения в течение последних двух лет (в младших классах мнения не требовались, было полегче) и выдрессировала всё-таки аж на оксфордское собеседование, мама не затыкается вообще никогда и уж само собой, не слушает ни слова собеседника. Донести до неё простую мысль, например, что "встречаемся там-то во столько-то", невозможно меньше чем за полчаса принудительной беседы обо всём и ни о чём, и хорошо, если она после этого запомнит именно то, что сказали ей, а не то, что говорила она сама. У другой отличницы, которая старается никогда не выходить за рамки задания или темы, чтобы не наделать ошибок, и однозначно предпочитает качество количеству (что, согласитесь, не идеально для изучения языка), мама - загорелая, холёная блондинка, взирающая на мир чуть свысока и так же свысока, мимоходом, всех, включая дочь, ставящая на место. А у девочки с дырявым ситом вместо той части головы, куда записываются всякие нудные мелочи, вроде домашних заданий, дат и списка нужных бумажек, столь же безалаберная матушка, от которой можно ждать чего угодно. Зато обе довольны жизнью и легко и непринуждённо общаются друг с другом и с окружающим миром, что уже плюс. Нет-нет, никаких детей, вы что!
Ну и всякие прочие маленькие открытия сопровождают меня в любых делах: что чудесно читать на набережной под платанами у Тауэра, что Neverwhere неистребимо наложился на Лондон и превратил улицы в страницы, что в Сент-Джеймсском парке, у самого Букингемского дворца, продают волшебное клубничное мороженое, с кусочками ягод и совершенно натуральным ароматом, и что как гостеприимная хозяйка я окончательно обританилась и почти без усилий давлю позывы вырывать у гостей из рук чемоданы и сумки, открывать и закрывать окна, как будто я одна знаю секрет их устройства, а также всё время готовить еду - до такой степени, что бутерброды нам на ланч беззастенчиво покупала в Маркс и Спенсер. Ах да, ещё что голова может болеть так, что больно укладывать её на подушку и остаётся только высунуть её в окно, и что йогурты не живут неделю при тридцатиградусной жаре на полке над моим рабочим столом.
Из всех этих приятных, но энергозатратных хлопот я вынырнула в последнюю рабочую неделю под тропическим солнцем. В этом тёплом, зелёном мире, пахнущем липовым цветом, было бы очень приятно существовать, если бы не было столько дел. Впрочем, я нашла прекрасный способ о них не думать: поднять ту часть окна, на которую у меня наклеены яркие записочки с заданиями, за пределы своего обзора (ну не задирать же, в самом деле, всё время голову?) и с надеждой ждать, что грозовой ветер с улицы, в которую плавно переходит мой стол, сметёт нафиг мою
Самый конец триместра ознаменовался, как всегда, удивительными ощущениями в организме: от любимого карамельного милкшейка получаешь только зубную боль, чуто-то напрочь заклинило между шеей и левым плечом, а спать вообще можно не пытаться – толку никакого, даже если удаётся. Зато прозрачное душистое желе жарких дней, как стеклянным ножом, разрезали дожди, и стало легче дышать, хотя и жалко нашего скоропостижного лета, которое, как всегда, кончается до того, как начинается отпуск.
А розы устали, отцвели по первому кругу и свесили головы набок, пытаясь отдышаться для второго. На нашем участке маленькие пятнистые гусеницы красиво выгрызают им листья, как у меня никогда не получалось вырезать бумагу на уроках труда в начальной школе, и приходится собирать их в коробочку и выкидывать через забор, в буйные пампасы, который сосед именует своим садом – пусть грызут там, что хотят. А мальвы вымахали-таки выше крыши сарая, так что мы можем любоваться багровыми до черноты цветками прямо из окна спальни. И куст лаванды превратился в благоуханный лиловый веер, настурция аккуратно оплетает дверь кухни, и душистый горошек зацветает, а не-душистый, съедобный, уродился хоть куда, и мы кидаем его в салаты и едим просто так.
Но от этой красоты я завтра уезжаю в Уэльс, с мужем, его детьми и огромной палаткой. Дети, кстати, относительные – 14 и 16 лет, из аэропорта вызвались ехать на поезде сами, но всё равно попросили меня прислать список вещей, что брать. Вчера мы с ними отметили Рождество в саду, потому что как-то пропустили его в этот раз: положили подарки под лавандовый куст, хлопнули хлопушки, надели бумажные короны, и на чизкейке со свежей малиной и красной смородиной я ягодками попыталась вывести что-что вроде Merry X. Детей наблюдать очень забавно, особенно потому, что впервые я познакомилась с ними 8 лет назад, когда легко таскала девчонку на закорках. И пряничные домики им пекла на Рождество, и в бадминтон играла в саду, и в ведьму наряжалась, чтобы бегать за ними по всему дому, и ходила на «Чарли и шоколадную фабрику». И вот, выросло: девочка похожа на скандинавскую фею, которая решила переквалифицироваться в фотомодели, а парень ростом с папу и завтра потащит не только свой рюкзак, но и палатку. Рюкзаки, правда, всё равно всем собираю я (включая себя и мужа). Такой вот детский сад.
Вернусь через неделю и напишу-таки отзывы на кучу прочитанных книжек и проникновенный пост о мороженом.
четверг, 09 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
www.novayagazeta.ru/data/2009/071/00.html
Турмалин, наверное, стоит сказать спасибо за наводку, но это слово как-то не отражает того ужаса, который я испытала.
Турмалин, наверное, стоит сказать спасибо за наводку, но это слово как-то не отражает того ужаса, который я испытала.
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
09.07.2009 в 12:44
Пишет пестерева:URL записи
Ну и Пётр и Феврония прекрасно дополняют картину. Хотя, конечно, приятно, что моя историческая родина теперь празднует день столь умилительно и очевидно сказочных персонажей.
modx.adtm.ru/lib/history/legend_about_peter_and...
понедельник, 06 июля 2009
I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.