I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Снег во Львове пошёл на снижение вместе с нашим самолётом. Мы с Артуром в небе спорили - облака или туман, и на земле оба оказались неправы. Как будто специально ради меня кто-то взял и встряхнул город, который я храню в душе как волшебный стеклянный шар. Снег то переставал, то подтаивал, то снова шёл всю неделю, в последний день расквасился в совершенно питерскую слякоть, чтобы лишний раз напомнить мне, почему я не скучаю по родному климату, а прямо перед нашим отлётом снова пошёл стеной, словно в надежде задержать самолёт. Всю неделю я хотела написать где-нибудь пафосную фразу: "Львовский снег падает мне прямо в сердце". Артур был менее романтичен: он просто каждый вечер вытаскивал Too-ticki на детскую площадку у дома, скакать и играть в снежки. А мне досталось две зимних сказки: прогулка в Стрыйском парке и поездка в Олесский замок. В парке была самая настоящая Нарния, каждая веточка каждого дерева и куста - в белой шапке, заснеженный фонтан и лиловые фонари.
Ну а в тот день, когда мы собрались в Олеско, Львов замело. Мы ехали сквозь белую завесу, вдоль деревьев, празднично увешанных омелой, мимо указателя на Янгелiвку (просто чистое поле, где живут снежные ангелы), сквозь все мои воспоминания, и вышли из автобуса на нетронутое пуховое покрывало. Улица, ведущая к францисканскому монастырю и к замку, была совершенно пуста - по ней шли только мы и снег. Замок еле-еле проступал в небе - кто-то набросал было силуэт с башенкой на холме и тут же стёр, так что остался только оттиск карандаша на бумаге. Мы поднялись к нему в снежной тишине и оказались в числе примерно пяти с половиной человек человек, добравшихся туда в такую метель.
Тишина, и в ней - снег, падающий в пустой замковый двор. Тишина - и чёрные ворота, открывающиеся из тихого снега внутри в летящий наискось снег снаружи. Тишина - и на глазах пропадающий, засыпающий парк где-то внизу, и ведущая к нему крутая лестница, словно сделанная из зефира, абсолютно непригодная для ходьбы, разве что для снежных ангелов... (Ну, условная тишина, конечно, с поправкой на ни на секунду не затыкающегося Артура.) В парк мы разумно не пошли, пошли в ресторан в поисках, пардон, работающего туалета, да и остались там перекусить - интерьер замковых подвалов с толстенными стенами был уж очень хорош, а псевдо-средневековая мебель очень порадовала Артура. Нас же с Птичкой порадовало то, что мы второй раз оказываемся с ней в совершенно пустом ресторане в странном месте, в которое добираемся через какие-то снега, и целый гардероб мушкетёрских плащей и шляп, как будто опять обеденный зал полон не видимых нам гостей.
Кроме поездки в Олеско, ради которой пришлось встать аж в 8 утра, я не планировала больше ничего - всё остальное время мы просто шлялись. (Только что, кстати, сообразила, что так и не прошла в этом году по ярмарке на проспекте Свободы.) Заходили во все церкви: в Армянской я поговорила с любимым ангелом, в Латинском соборе, куда Артур стремился на том основании, что его рисовал, оказались волшебные готические своды, расписанные нежным барокко, под собором святого Юра лепили зверей из глины в рождественской мастерской. Покупали книжки с красивыми иллюстрациями, подарочные носки и корнет, ели ежевичные, инжирные, лимонные эклеры, катали Артура на трамваях и даже, в исполнение давней мечты, на экскурсионном паровозике с площади Рынок, пили по вечерам глинтвейн и ликёр "Старый Львов". Обменивались подарками в день святого Николая - я как приехала, так и уехала с тонной. Терроризировали белого кошачьего демона Марусю - одним своим присутствием, так, что она первые три дня не вылезала из-под кровати, и от горя общались с пушистым белым шариком, обитающим по соседству и охотно поддающимся тисканию. Артур превращал комнату Benvolio и Too-ticki то в музей, то в ферму единорогов, то в стройплощадку, двигал мебель и заставлял вытаскивать на середину стремянку. Too-ticki позволяла ему ездить на себе верхом и вязала носки его кролику и колпачок эльфу Уилфреда, которого (эльфа, не Уилфреда) мы прихватили с собой. Птица-синица отбивалась от ёлки, но в конце концов сдалась под натиском моего рождественского настроения. Мы ходили в Арсенал, в магазин "Рошен", пить кофе в "Вирменку", смотреть виллы в стиле модерн к чёрту на рога и открытки в стиле модерн в Картинную галерею. Я купила себе винтажный жилет из зелёного бархата с красными вышитыми цветами и шерстяные носки с розами. Артур на выданные ему карманные деньги купил себе и братику по деревянной змее.
Птица-синица когда-то подарила Львов мне, а я теперь, кажется, вполне успешно поделила его со своим семейством - во всяком случае, Артур уж точно считает этот город своим. И на самом деле мне даже и не рассказать вам, как там было хорошо, но я хотя бы попыталась.
Ну а в тот день, когда мы собрались в Олеско, Львов замело. Мы ехали сквозь белую завесу, вдоль деревьев, празднично увешанных омелой, мимо указателя на Янгелiвку (просто чистое поле, где живут снежные ангелы), сквозь все мои воспоминания, и вышли из автобуса на нетронутое пуховое покрывало. Улица, ведущая к францисканскому монастырю и к замку, была совершенно пуста - по ней шли только мы и снег. Замок еле-еле проступал в небе - кто-то набросал было силуэт с башенкой на холме и тут же стёр, так что остался только оттиск карандаша на бумаге. Мы поднялись к нему в снежной тишине и оказались в числе примерно пяти с половиной человек человек, добравшихся туда в такую метель.
Тишина, и в ней - снег, падающий в пустой замковый двор. Тишина - и чёрные ворота, открывающиеся из тихого снега внутри в летящий наискось снег снаружи. Тишина - и на глазах пропадающий, засыпающий парк где-то внизу, и ведущая к нему крутая лестница, словно сделанная из зефира, абсолютно непригодная для ходьбы, разве что для снежных ангелов... (Ну, условная тишина, конечно, с поправкой на ни на секунду не затыкающегося Артура.) В парк мы разумно не пошли, пошли в ресторан в поисках, пардон, работающего туалета, да и остались там перекусить - интерьер замковых подвалов с толстенными стенами был уж очень хорош, а псевдо-средневековая мебель очень порадовала Артура. Нас же с Птичкой порадовало то, что мы второй раз оказываемся с ней в совершенно пустом ресторане в странном месте, в которое добираемся через какие-то снега, и целый гардероб мушкетёрских плащей и шляп, как будто опять обеденный зал полон не видимых нам гостей.
Кроме поездки в Олеско, ради которой пришлось встать аж в 8 утра, я не планировала больше ничего - всё остальное время мы просто шлялись. (Только что, кстати, сообразила, что так и не прошла в этом году по ярмарке на проспекте Свободы.) Заходили во все церкви: в Армянской я поговорила с любимым ангелом, в Латинском соборе, куда Артур стремился на том основании, что его рисовал, оказались волшебные готические своды, расписанные нежным барокко, под собором святого Юра лепили зверей из глины в рождественской мастерской. Покупали книжки с красивыми иллюстрациями, подарочные носки и корнет, ели ежевичные, инжирные, лимонные эклеры, катали Артура на трамваях и даже, в исполнение давней мечты, на экскурсионном паровозике с площади Рынок, пили по вечерам глинтвейн и ликёр "Старый Львов". Обменивались подарками в день святого Николая - я как приехала, так и уехала с тонной. Терроризировали белого кошачьего демона Марусю - одним своим присутствием, так, что она первые три дня не вылезала из-под кровати, и от горя общались с пушистым белым шариком, обитающим по соседству и охотно поддающимся тисканию. Артур превращал комнату Benvolio и Too-ticki то в музей, то в ферму единорогов, то в стройплощадку, двигал мебель и заставлял вытаскивать на середину стремянку. Too-ticki позволяла ему ездить на себе верхом и вязала носки его кролику и колпачок эльфу Уилфреда, которого (эльфа, не Уилфреда) мы прихватили с собой. Птица-синица отбивалась от ёлки, но в конце концов сдалась под натиском моего рождественского настроения. Мы ходили в Арсенал, в магазин "Рошен", пить кофе в "Вирменку", смотреть виллы в стиле модерн к чёрту на рога и открытки в стиле модерн в Картинную галерею. Я купила себе винтажный жилет из зелёного бархата с красными вышитыми цветами и шерстяные носки с розами. Артур на выданные ему карманные деньги купил себе и братику по деревянной змее.
Птица-синица когда-то подарила Львов мне, а я теперь, кажется, вполне успешно поделила его со своим семейством - во всяком случае, Артур уж точно считает этот город своим. И на самом деле мне даже и не рассказать вам, как там было хорошо, но я хотя бы попыталась.
Karolina Cienkowska, неужели бывает, что ты не зочешь во Львов?))
Он как калейдоскоп тоже, да )
KattyJamison, Tressa_de_Foks, Yulita_Ran, мяу )