I. This is Not a Game. II. Here and Now, You are Alive.
Вчера мне снилось, что я плаваю в вечернем море среди тучи рыб, больших и маленьких, а потом ко мне подплывает крохотная зелёная рыбёшка и со всей силы кусает за палец. А ещё мне последнее время кусочками снится сказка, которую я пишу для одного очень хорошего человека. Но рыбки в неё не вписываются, там всё больше про птичек.
Под горестные рассказы мужа о его трагическом детстве и о праздничных кексах моей свекрови, с которыми дети играли в увлекательную игру "найди изюминку", я положила в тесто ровно в три раза больше фруктов, чем требовалось по рецепту. Результат - самый уродливый кекс в мире, похожий на поверхность враждебной планеты из космического сериала "Стар Трек". Но вполне может служить энциклопедией цукатов и сухофруктов и даже довольно съедобен.
Сегодня моей бабушке исполнилось бы 102 года. В её день рождения мы обычно с утра украшали ёлку, чтобы она стояла нарядная к обеду, когда придут гости. Почему-то мама всегда оставляла это занятие мне и бабушке. Кажется, я любила этот момент едва ли не больше, чем сам Новый год. Все игрушки были старые, знакомые до каждой трещинки. Каждый год к ним добавлялась пара новых и много-много трещин. Иногда они бились непосредственно в процессе украшения ёлки и становились причиной трагедий. Я до сих пор помню красный колокольчик, который был практически сразу же заменён зелёным, но всё равно это было уже не то. Я помню все наши игрушки, разбитые давно или недавно, или до сих пор терпеливо коротающие век на антресолях, в ожидании нас с мужем на Новый год, потому что без нас мама ёлку не ставит. Лыжника из ваты, осыпанного бертолетовой солью, давно потерявшего лыжи. Тонконосый кувшинчик, который мама бережёт даже в кусочках, потому что это игрушка из её детства. Набор разноцветных полупрозрачных шишек, который мы с дядей купили однажды снежным вечером на новогоднем базаре у Дворца пионеров. Белочку с орешком, бумажный гриб-боровик, потерявший прищепку, голову Деда Мороза-двуликого Януса (очень уместно, с антропологической точки зрения, поскольку Янус - бог дверей и начал, давший имя январю), цветы из фольги со стеклянной серединкой, блестящие початки кукурузы (кому пришло в голову, что это новогоднее растение?), особо любимый, старый-престарый матовый, кремовый шарик с коричневыми и серебряными узорами... Поэтому я, наверное, всегда так любила описание Рождества в (вообще очень любимой) повести Алексея Толстого "Детство Никиты": у него то же нежное внимание к маленьким бытовым чудесам, который преображают мир, чаще всего - для детей, но если повезёт, то на всю жизнь.
цитата
Под горестные рассказы мужа о его трагическом детстве и о праздничных кексах моей свекрови, с которыми дети играли в увлекательную игру "найди изюминку", я положила в тесто ровно в три раза больше фруктов, чем требовалось по рецепту. Результат - самый уродливый кекс в мире, похожий на поверхность враждебной планеты из космического сериала "Стар Трек". Но вполне может служить энциклопедией цукатов и сухофруктов и даже довольно съедобен.
Сегодня моей бабушке исполнилось бы 102 года. В её день рождения мы обычно с утра украшали ёлку, чтобы она стояла нарядная к обеду, когда придут гости. Почему-то мама всегда оставляла это занятие мне и бабушке. Кажется, я любила этот момент едва ли не больше, чем сам Новый год. Все игрушки были старые, знакомые до каждой трещинки. Каждый год к ним добавлялась пара новых и много-много трещин. Иногда они бились непосредственно в процессе украшения ёлки и становились причиной трагедий. Я до сих пор помню красный колокольчик, который был практически сразу же заменён зелёным, но всё равно это было уже не то. Я помню все наши игрушки, разбитые давно или недавно, или до сих пор терпеливо коротающие век на антресолях, в ожидании нас с мужем на Новый год, потому что без нас мама ёлку не ставит. Лыжника из ваты, осыпанного бертолетовой солью, давно потерявшего лыжи. Тонконосый кувшинчик, который мама бережёт даже в кусочках, потому что это игрушка из её детства. Набор разноцветных полупрозрачных шишек, который мы с дядей купили однажды снежным вечером на новогоднем базаре у Дворца пионеров. Белочку с орешком, бумажный гриб-боровик, потерявший прищепку, голову Деда Мороза-двуликого Януса (очень уместно, с антропологической точки зрения, поскольку Янус - бог дверей и начал, давший имя январю), цветы из фольги со стеклянной серединкой, блестящие початки кукурузы (кому пришло в голову, что это новогоднее растение?), особо любимый, старый-престарый матовый, кремовый шарик с коричневыми и серебряными узорами... Поэтому я, наверное, всегда так любила описание Рождества в (вообще очень любимой) повести Алексея Толстого "Детство Никиты": у него то же нежное внимание к маленьким бытовым чудесам, который преображают мир, чаще всего - для детей, но если повезёт, то на всю жизнь.
цитата
Кстати, рыбки к детям снятся
Викки последнее время я в Питере стала много замечать ностальгических игрушек-фигурок. Пополнила коллекцию ))
помню, мы с бабушкой как-то гуляли зимним вечером и зашли в магазин (детство я провела в деревне, и магазинов там было всего два - продуктовый и хозяйственный). и туда как раз завезли ёлочные игрушки. тогда вообще всего был дефицит, а тут столько красоты. я выпросила у неё стеклянную рыбку, до сих пор самую любимую игрушку. надеюсь, она никогда не разобьётся... как сейчас помню, как несла её, завёрнутую в бумагу. здорово было.